Старинная виньетка
Не то шутом, не то царем,
В забавно-важной роли,
Амур на черепе людском
Сидит, как на престоле ©

Вы помните Лондон? Нет, не этот умытый, облюбованный туристами, почти рекламный город, гуляя по улицам коего кажется, что ты путешествуешь по гигантским декорациям неизвестной, но хорошо оплаченной киноленты. Другой Лондон. Тот самый, где каждое утро лавочники стирали липкую пыль с витрин губкой с мыльной водой. Тот, где леди не могла выйти на улицу без пары перчаток, парасоля и горничной, дабы молва не поставила грязное пятно на её безупречной репутации. Тот Лондон, где всего через пару переулков от Риджент-стрит, путник попадает в совершенно другой мир. Если он опытен, то, вероятно, оставив позади яркие огни универсальных магазинов, его взгляд ищет вовсе не выход, а вход в одно из тех заведений, о существовании которых леди под парасолем уж точно лучше не знать или не подавать виду, если по каким-о причинам знает. Если же опыта у случайного гостя Черч-лейн нет, то уже к вечеру он останется без кошелька, а может быть, и покинет этот мир. Впрочем ... Вы слышите? Его уже окликают, умело распуская свои сети те, кто улыбкой и одним единственным жестом, могут посулить рай на земле. Возможно ещё вчера, та брюнетка, что только что задрала перед ним юбку, была горничной в доме его друга. Как знать. В этом Лондоне у женщин мало путей, чтобы заработать себе на хлеб. Но это то место, которое я люблю. То место, по которому скучаю. Сейчас всё не то, да не так. Я бы многое отдала, чтобы прогуляться по тому Лондону — отведать липкое, до мерзости сладкое "французское" пирожное в кондитерской на Грин-стрит, поглядеть на лондонцев и гостей столицы, чёрным варевом кипящих на Трафальгарской площади, почувствовать аромат живого города. Его жизнь.
Я по прежнему люблю чёрное и зелёное. Сейчас ношу, и тогда носила только эти цвета. Да серый, но. впрочем, это и не удивительно. Какие тогда были ткани, скажу я Вам! Одни названия чего стоят — левантийская фолисе, дымчатый нефрит, люсин, гранат Персефоны. Разве можно сравнить это с серыми тряпками из универмагов? До сих пор смерть как обидно, что все мои туалеты хранятся на чердаке, в сундуках.
Этот новый Лондон вызывает во мне чувство грусти. Их, этих лондонцев, уже ничем не удивишь. Не шокируешь. Их испортило радио. Никто уже не кидается к мальчишкам-газетчикам, выхватывая из их рук печатные страницы, где во всех подробностях рассказываются новые злодеяния Джека-потрошителя. Они не пойдут смотреть на очередного Джозефа Меррика, или приходить в ужас от представлений «Гран-Гиньоль». Им всё скучно. Хотя, разве что, театр их по прежнему волнует. И именно поэтому я здесь.
Ванесса. Меня зовут Ванесса. Можно мадам Лемаршан. Именно, что на французский манер. Люблю, знаете ли, поворошить эту вечную занозу — неприязнь к французам. Сейчас не так много магазинов театральных принадлежностей в старой части города — мой один из них. Не такая уж, по современным меркам, престижная работа, но любимая — этого не отнять. Приносит ли она доход? Достаточный для того, чтобы не разориться. Конечно, при нынешнем росте цен, мне бы выгоднее было торговать подержанной одеждой, или книгами, но есть такие вещи, которые вызывают во мне отторжение, ещё с прошлых времён. Старьёвщики одни из них.
Когда-то я владела всем этим городом. Мною была наполнена каждая клеточка, каждая жилка Лондона. Он говорил мной. Он мной дышал. Мои дети знали всё и могли всё. Я была всесильна. А теперь? Что теперь — приходится считаться с прогрессом. А ещё я немного устала. Мне куда приятнее сейчас жить в старом центре, дышать театральной пылью, да слушать городские сплетни из уст своих детишек, чем одаривать удачливых тошеров богатством. Но настроение порой, меняется, как и мода. Кто знает, чего мне захочется через пару дней?

Левантийская фолисе. Дымчатый нефрит. Люсин. Гранат Персефоны. Все эти наряды до сих пор хранятся в сундуках на чердаке дома Лемаршанов, что в той части Лондона, где до сих пор, говорят, на стенах некоторых особняков не исчезли следы свинцовой краски. Ванессы Лемаршан уже нет. У крысиного воинства новая королева — Анна, унаследовавшая от почившей бабушки всё, включая цвет волос и любовь к викторианскому Лондону. Старинный род, обладающий властью, которая только на первый взгляд кажется не такой уж значимой. Или правильно кажется? Семейство Лемаршан уверено, что лишь они одни вправе считать себя властителями всех крыс Лондона, однако, со временем прошедшим со смерти Ванессы, а может ещё раньше, эта история уже стала напоминать семейное предание, нежели чем реальность. Быть может выдумала шальная ланнан-ши свою корону, попавши во власть развращенного викторианского Лондона? Быть может только её волшебной сущностью объясняется та власть, которую она имеет над своими серыми друзьями, а не Дьяволом назначенным постом? Анна Вам не ответит, хотя, про себя, возможно, уже давно знает правду.

Анна Лемаршан, ланнан-ши, "королева крыс" — фэйри; 30 лет:
Как ребенок
Королева и развалина
Пусть будут прокляты те, кто бранил тебя ©

Факты об Анне:
— Если чары гламура рассеются, то у Анны обнаружатся очень острые, заострённые зубы.
— Как и прочие ланнан-ши пьёт кровь, как людей, так и фэйри, используя для привлечения жертв всё своё очарование и сексуальную привлекательность. Обладает даром внушения. От крови уже зависима, и без употребления оной, становится нервной, вялой и раздражительной.
— Как и её бабушка — модница, кокетка, остра на язык, временами цинична в высказываниях и зла в речах.
— Вслед за Ванессой, избрала за занятие торговлю театральным реквизитом, часть из которого изготовляет сама. Помимо этого трудится в нескольких местных театрах художником бутафором.
— Любит читать, особенно стихи и классическую прозу.
— У Анны достаточно низкий голос с чуть заметной хрипотцой, из-за которого можно подумать, что женщина — заядлая курильщица, но это далеко не так.
— Перешло к Анне по наследству и страстность, свойственная всем крысиным правительницам, правда, следует отметить, что в отличии от женщин своей семьи, мисс Лемаршан всё-таки более осмотрительна.
— С ней в доме живёт приличное количество крыс, которые рядом со своей хозяйкой ведут себя иначе, чем, скажем, с вами. И, конечно, Анна понимает, то, что говорят её крысы. Достаточно взять в руки, передаваемую по наследству старую пастушью свирель, чтобы, подобно всем известному музыканту из Гамельна, заворожить крысиное воинство нежной песней. Ради этой музыки, серые готовы на всё — разбалтывать свои секреты музыкантше, исполнять её мелкие просьбы и даже приносить комнатные туфли. Весьма полезный артефакт, эта свирель, доставшаяся в дар от всё той же бабули.
— Любительница, как и её бабушка, тёмных личностей, злачных местечек и пакостных историй.
— Когда-то мечтала выступать на сцене, но что-то как-то пока не свезло.

Отредактировано Anna Lemarchand (2015-10-27 13:27:56)